Я смотрела на него взглядом загнанной в угол лисы. Еще чуть-чуть и я рвану в атаку, целясь именно в его яремную вену. Выбрать нападение вместо глухой защиты - это так по-нашему, к тому же, именно этому брат учил меня практически всю жизнь. Так что сплоховать перед ним я просто не имею права. Коротко вздыхая, отставляю свой стакан в сторону на низкий столик у дивана и поднимаюсь. Сегодня чертовски жарко, в душном помещение, наверное, уже неделю не проветривалось, поэтому мне так трудно сфокусироваться на собственных мыслях, ворот мужской рубахи давит шею, и я рванула его так же, как до этого не раз делали мой брат и отец. Дело было вовсе не в том, что мне нечего сказать, и даже не в том, что я хотела взять паузу для себя. В один момент все стало слишком неважным и ненужным. Я устала. Очень устала играть эту роль. за окном сверкали огни Сакраменто, со второго этажа ночного клуба они не особо были видны, так как обзор закрывали небоскреб, торговый центр и парочка бизнес-центров города, но и того, что я могла увидеть, хватило, чтобы зацепить свой взгляд. Брат ждал меня, пока я вдоволь насмотрюсь на сверкающие огни мегаполиса. А мой взгляд любовался плывущими огоньками фар и яркими пятнами столбов.
- Чья кровь на твоих руках? - еще раз переспросил брат. Я оглянулась, одарив его презрительным взглядом, чего он вообще прицепился к этой крови. Какое это вообще имеет отношение к тому, что я сейчас чувствую. Неужели нельзя помолчать хоть немного? И я снова оборачиваюсь к окну, не хочу отвечать и не буду. Мне нечего сказать. Подавляю вздох разочарования, который порывается с груди, давлю его, как рыдания, но он комковатым сгустком застрял в горле и, кажется, что  говорить больше уже не смогу.
По звуку определяю, что брат поднялся очень быстро и направляется ко мне. Точнее, это было даже не по звуку, а ментально, как будто, я спиной смогла почувствовать, что сейчас происходит, а заодно и предугадать развитие событий. Его пальцы больно сжали мое предплечье, брат рванул меня на себя, заставляя развернуться. Он вцепился в меня железной хваткой, немного пригнулся, чтобы заглянуть в глаза. Я не мигала, просто смотрела на него, как бегают зрачки, рассматривая всю меня, выискивая хоть малейшую подсказку сегодняшнего визита.
- Я повторю свой вопрос еще раз: чья это кровь?
Подергав немного плечами, я постаралась освободиться - все равно не собираюсь отвечать. Но голубые глаза напротив начинали наливаться темнотой, которая не сулила мне ничего хорошего.
- Знаешь, в чем моя беда? - чуть скривившись от грубого захвата моего предплечья, я все же освободила свою руку. - В том, что я слишком много доверяюсь. - никто не желал знать ответа на мой глупый вопрос, но, наверное, мне нужно было ответить самой себе, озвучить осознание, что пришло ко мне только что. - И это не касается кого-то временного,  типа знакомого, какого-то друга по ночному клубу или парня, который меня трахает. Это касается тебя. И именно за это я тебя и ненавижу.
Брат опешил от такого заявления. Он опустил руки, недоуменно нахмурив брови. Ему потребовалось, наверное, целую минуту, чтобы прийти к какому-то выводу. Тяжелый вздох в полной тишине кабинета сопроводил удаляющуюся спину брата. Когда же хозяин кабинета раскинулся в своем кресле, он вальяжно достал сигарету и закурил ее. Первая затяжка тут  же заполнила запахом дыма комнату. Белесая дымка повисла под потолком и медленно начала таять. Теперь уже он смотрел на меня расслабленно сквозь небольшой такой прищур. Брат бросил на стол пачку сигарет и зажигалку, слегка кивнув, он предложил присоединиться. Огонек вспыхнул прямо у меня перед глазами, я потянула на себя воздух сквозь тлеющий табак и почувствовала, как легкие наполняются приятной усладой никотина. Кинув обратно на стол пачку и зажигалку, я снова уставилась в окно, теперь уже зажав между пальцев, которые были покрыты засохшей кровью, сигарету.
- Почему ты так любишь страдать? - спокойно спросил брат сквозь очередную затяжку. - Чего тебе не хватает в жизни?
Неужели он сам не понимает, как глупо звучит его вопрос. Разве не все мы в нашей семейке рождены для того, чтобы страдать? Я не исключение. К тому же не я выбирала этот путь, не я грезила о будущей жизни, преисполненной страданьями моей ничтожной душонки. И все же, как ни странно, во мне абсолютно не было слез, значит, и сожалений, и страха, да и ненависти, как таковой не было. Просто усталость - усталость человека, который понял насколько бессмысленной оказалась работа всей его жизни.
- Это риторический вопрос. - отсалютовав сигаретой своему отражению в окне, я снова затянулась, потом тихо добавила: - Пожалуй, мне пора.
- Ты уверена, что... - брат запнулся и просто кивнул, видимо, занятая им позиция больше не предполагала высказываний в мою сторону.
- Мда... - задумчиво протянула я, направляясь к выходу, потом остановилась и погасила свой окурок о какие-то бумаги на столе у управляющего. Брат только спокойно взирал на то, как скрючивается и тухнет в моих пальцах недокуренная сигарета.

Отредактировано Zoe Brannon (2019-07-22 22:14:48)